— Зачем ты покинул обители клана,
Где вьётся вкруг вереска солнечный свет,
Где мёрзнет заря, как смертельная рана
Над россыпью древних полночных планет,
Алан Макмэд?

— Уж лучше клинков ненасытная пляска,
И вьюга в предгорьях, и мрак, и туман,
Чем взгляд, лучезарнее неба над Темрой,
И сочные губы, и трепетный стан,
Не правда ли, тан?..

— Сердце леди Хайлэнда податливей воска,
Если джентльмен в бранных делах знаменит,
Когда дедовский меч его, поднятый к звёздам,
О щиты чужестранцев победно звенит,
Потрясая звенит…

— Меч Макмэда не сломлен никем ни в турнире,
Ни средь битв ни в низине, ни на вольных холмах.
Но для леди Хайлэнда нет желаннее в мире
Песен рыцаря в чёрном, что сводят с ума
Женщин в клане Галмах…

— Мне понятен твой гнев, но поверь мне, как тану -
Бог не создал для мира неподатливых бед.
Уж тебя ли, герой, я испытывать стану,
Как сорвать с плеч врага и башку, и берет,
Алан Макмэд?

— Опоздал твой совет, ибо чаша испита,
И жестокий урок мной сопернику дан.
Там, где вереск поёт у речного гранита,
Рыцарь в чёрном лежит, вечным сном обуян.
Я не вру тебе, тан…

— Так зачем ты покинул обители клана,
Где вьётся вкруг вереска солнечный свет,
Где навек успокоила рваная рана
Ненавистного барда, виновника бед?
Возвращайся, Макмэд…

— Не видать мне ни славы, ни свадебной пляски,
Пенный кубок не пить, не обнять тонкий стан.
Брошен плед мой в огонь, и в неистовом лязге
Гордых горских клинков клан Галмах гневом пьян,
Меня проклял, о тан.

Рыцарь в черном, укравший сердце нежное леди,
Рыцарь в черном, затмивший ей песнями свет,
Он, уснувший навек в окровавленном пледе,
Рыцарь в черном - мой брат, Эдвин Макмэд…